Урокна тему "Творческие судьбы В. Жуковского и К.Н. Батюшкова. Элегии «Море», «Невыразимое», как поэтический манифест Жуковского. Жуковский, В.А. Анализ стихотворений Море и Невыразимое

(Отрывок)

Она рассыпала повсюду красоту

Едва-едва одну ее черту

Вечернего земли преображенья,

Когда душа смятенная полна

Пророчеством великого виденья

И в беспредельное унесена, –

И обессиленно безмолвствует искусство?

По небу тихому летящих,

Сие дрожанье вод блестящих,

Сии картины берегов

В пожаре пышного заката –

Сии столь яркие черты –

Легко их ловит мысль крылата,

И есть слова для их блестящей красоты.

Сей внемлемый одной душою

Обворожающего глас,

Сие к далекому стремленье,

Сей миновавшего привет

Святая молодость , где жило упованье),

Какой для них язык?.. Горé душа летит,

Все необъятное в единый вздох теснится,

И лишь молчание понятно говорит.

[курсив – в первоисточнике: Жуковский, 2000, 129 – 130]

Стихотворение написано в 1819, а опубликовано в 1827 г. в альманахе «Памятники отечественных муз» [историю создания см.: Янушкевич, 2006, 158, 170]. Очевидно, что Жуковский не торопился с публикацией, промежуток между созданием текста и знакомства с ним читателя значителен. Тем значительней и осознанный публикаторский шаг. Тодд III видит в решении познакомить «Отрывок» с читателем вызов, брошенный Жуковским живописному воображению К.Н. Батюшкова, описавшему впечатления от острова Иксия. «Стихотворение, оставляя без внимания природу в батюшковском эмпирическом восприятии, обращено к высшей воле, которая и создала природу, и растворена в ней» [Тодд, 1994, 77].

Лингвофилософская проблема взаимодействия языка и мироздания, центральная для «Невыразимого», была центральной и для художественно-эстетических взглядов Жуковского [Янушкевич, 1978, С. 27 – 51]. В начале 1800-х гг. поэт задумывается над составлением новой грамматики русского языка по образцу Кондильяка. Он внимательно изучает «Российскую Грамматику» М. Ломоносова, «Опыт риторики» И.С. Рижского (М., 1809). В поле его зрения – языковая теория Гердера. Лингвистические интересы Жуковского носят масштабный характер: от проблемы происхождения языка, его эволюции, взаимодействия церковнославянской и русской языковых систем, до изучения грамматических форм и категорий. И на этом фоне – создание поэтического шедевра, которому суждено будет сыграть ключевую роль в постижении тайн творчества, природы языка, эстетики молчания русскими поэтами-современниками и приемниками Жуковского. По точному определению томских исследователей, «главная сложность поэтического творчества, по Жуковскому, лежащая в основе его эстетики «невыразимого», – насущная потребность выразить присутствие Бога в Слове-откровении» [Канунова, Айзикова, 2001, 88]. Религиозная природа стихотворения не оставалась не замеченной исследователями. Ю.В. Манн вскользь говорит о пантеистическом настрое лирического героя, ощущающего «присутствие Создателя в созданье» [Манн, 2001. 30], Г.А. Гуковский тонко подметил мотив молитвенного экстаза, присутствующий в лирическом событии стихотворения [Гуковский, 1995, 36 – 37]. Современный исследователь Е.А. Трофимов выходит к проблеме иконописных основ текста, в частности, репрезентации в произведении Жуковского религиозной образности иконы «Преображенья» [Трофимов, 1998].

Завязкой лирического события «Невыразимого» становится глобальный философский вопрос, который словно вырван из предыдущего потока мысли, превратив его в «отрывок», фрагмент: «Что наш язык земной пред дивною природой?» Лирическая медитация, явившаяся попыткой ответа на этот вопрос, завершается в финале возвратом к начальной ситуации: «какой для них язык?» Так возникает тематическое кольцо, обнажающее ключевую проблему возможностей человеческого языка и отражения в слове полноты мироздания. Вопрос о взаимоотношении языка и действительности в контексте стихотворения исключает толкование языка как формы отражения мира. Мир у Жуковского воспринимается как самодостаточное явление жизни, целостное и многогранное описание которого недоступно человеку. Образ языка абстрагирован. Это не конкретная языковая система, а универсальная модель общечеловеческого, «земного», способа диалога с мирозданием. Однако несмотря на однотипность начального и финального вопросов, они существенно отличаются друг от друга; между ними лежит ситуация преображения сознания субъекта лирического высказывания, который проходит путь от замкнутой сферы пребывания в «языковом плену» («Что наш язык?») к поиску новых языковых возможностей («Какой для них язык?..»). И если на начальный вопрос, так или иначе, осуществляется попытка ответа, то финальный – уходит в многоточие и определяет новый виток лирической медитации, который проецируется во вневербальную сферу финала стихотворения, продолжая тему «отрывка».

Онтология слова, проблема происхождения и возможностей языка у романтиков получает философскую мотивировку. Они, прежде всего, разрабатывают теорию многоплановости языковых возможностей, актуализируя веерную характеристику разнообразных языковых миров: язык человека, язык цветов, язык жестов, язык искусства (музыки, поэзии, живописи) и т.д. Романтическая философия складывалась в диалоге с предшествовавшими эпохами. Язык – есть память народа, в мифологическом контексте он является хранителем памяти о первотворении, позволяя отдельному человеку погрузиться в припоминание о райском блаженстве. Таким образом, через язык можно постичь глубинный смысл бытия.

Образ «земного языка» в стихотворении Жуковского концентрирует разные ипостаси романтической концепции; вбирает в себя творческое начало, и, как это не парадоксально, – «говорящее молчание» («И лишь молчание понятно говорит »). Оксюморонная симметрия организует поэтику начала и финала «Отрывка»: в начале осуществляется попытка объяснения с помощью слов категории невыразимого , в финале возникает глобальный вывод о «говорящем молчании».

На фоне рассуждений о человеческих возможностях словесного «пересоздания» Божественного творения возникает драматический конфликт выражения невыразимого . Невыразимое – для Жуковского эстетическая модель восприятия Божественной красоты мира сквозь призму душевной красоты. Высшая форма макрокосмического диалога определяется как слияние человека с надличностным началом. В лирическом движении мысли стихотворения выделяются микротемы, организующие философский монолог. Начало текста отражает эмоциональную смену чувств субъекта лирического высказывания от сомнения-вопрошения до восторга-восклицания. Центральная тема – красота природы. Она начинает свое развитие с мотива дива, который, с одной стороны, восходит к идее чуда, диковинки, с другой – определяет пиковую точку восторга – удив ления:

Что наш язык земной пред дивною природой?

С какой небрежною и легкою свободой

Она рассыпала повсюду красоту

И разновидное с единством согласила!

В оппозиции «наш язык» / «дивная природа» обозначена ситуация общечеловеческого масштаба (не случайно Жуковский использует притяжательное местоимение «наш»): мы перед чудом мирозданья. При этом возникают текстовые колебания между общечеловеческими обобщениями и личностной уникальностью восприятия с позиции конкретного я, описывающего гармонию мира, рождающуюся из небрежности и непринужденной легкости. Это я обретает надчеловеческий смысл, т.к. тяготеет к высшей сфере знания законов природы в их целостности. Лирический восторг определяет всеохватывающую позицию созерцателя , который способен видеть красоту всего мироздания («Она рассыпала повсюду красоту»).

Вслед за начальной темой красоты природы начинает развитие тема искусства, которое воспринимается как фрагмент, «одна черта» отраженной реальности. Жанровая идея «отрывка» проецируется в сферу возможностей творчества:

Но где, какая кисть ее изобразила?

Едва-едва одну ее черту

С усилием поймать удастся вдохновенью…

Но льзя ли в мертвое живое передать?

Кто мог создание в словах пересоздать?

Невыразимое подвластно ль выраженью?..

Легкости природной гармонии противопоставлены усилия вдохновения. Нанизывание противоположностей в цепочной системе вопросов освещают разные грани взаимодействия природы и творчества. Сначала обозначена непреложная данность отторжения одного от другого («мертвое» и «живое»: «Но льзя ли в мертвое живое передать?»), далее определяется цель искусства («создание в словах пересоздать»). Завершается риторический блок проблемой возможностей творчества («невыразимое» и «выраженье»). Центральная идея «невыразимого» в данном контексте обретает бытийно-религиозный смысл, развиваясь из романтической трактовки творчества как второй реальности. В таком случае миссия творца (поэта, художника, музыканта) по своей сверхзадаче уподобляется миссии Бога-Творца: «Кто мог создание в словах пересоздать?» Красота мира потому и совершенна, что рождена из Божественной воли и Божественным Словом. А её невыразимость проистекает из ограниченных возможностей «земного» способа выражения («земного языка»).

Центральный тематический блок – восприятие вечернего пейзажа, который дан как с позиции внутреннего, духовного видения, так и с точки зрения реально-визуальной оценки. Эмоциональное переживание таинственной природы вечернего пейзажа можно соотнести с «Вечерним размышлением о Божием величии…» М.В. Ломоносова, которое также системой глобальных вопросов распахивает границы познания мира. У Жуковского переживание величественной красоты природы на первый план выводит тему духовного созерцания:

Святые таинства, лишь сердце знает вас.

Не часто ли в величественный час

Вечернего земли преображенья,

Когда душа смятенная полна

Пророчеством великого виденья

И в беспредельное унесена, –

Спирается в груди болезненное чувство,

Хотим прекрасное в полете удержать,

Ненареченному хотим названье дать –

И обессилено безмолвствует искусство?

Эгоцентричная позиция лирического героя, обращенного к «памяти сердца» («лишь сердце знает вас»), сменяется душевным смятением и душевной полнотой, подготавливающими преображение героя. Кульминацией лирического восторга становится мотив духовного полета, через который происходит преодоление телесной оболочки, пространственный прорыв и слияние души с мирозданием («И в беспредельное унесена»). Динамика духовного преображения основана на религиозных мотивах «святых таинств» и «пророчеств». Герой проходит путь от «внутреннего знания» к сверхзнанию «пророческого видения». Завершается этот медитативный фрагмент истощением душевных сил. На смену словообразам «сердце», «душа» приходит словообраз «грудь», возвращающий лирического героя в сферу замкнутости телесного мира: «Спирается в груди болезненное чувство». Драматический конфликт между великим постижением тайны и невозможностью ее выражения концентрируется в идее обессиленного безмолвия искусства. Это – пороговая ситуация, порожденная болезненным истощением душевных сил, с одной стороны, с другой же – динамика лирической мысли сакрализует ситуацию «безмолвия», которое начинает восприниматься как особого рода событие. Религиозный контекст лирической медитации восходит к христианскому мифу о творении мира через Слово. Мотив безмолвия в этом фрагменте определяется через невозможность наречения ненареченного : «Ненареченному хотим названье дать». Рефлектирующее «я» посягает на сверхчеловеческий поступок называния еще ненареченного. Отсюда – истощение и болезненное состояние, напоминание о телесности, насыщенной внутренней болью. В кульминационной точке прови дения тайн мироздания человек оказывается в состоянии болезненного переживания невозможности их словесного отражения. Подобный конфликт имеет религиозную основу сопоставления языка Божественного и земного, восходящего к библейской традиции. Приведем примеры из Псалмов. «Слова Господни – слова чистые, серебро, очищенное от земли в горниле, семь раз переплавленное» (Псалом 11; 7). «Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь. День дню передает речь, и ночь ночи открывает знание. Нет языка и нет наречия, где не слышался бы голос их» (Псалом 18; 2-4). Божественному Слову в «Невыразимом» противопоставлены земные возможности языка.

Вслед за мотивом духовного провидения вечерних тайн у Жуковского следует описание картины заката, переданной с помощью зрительных возможностей человека. Ви дение лирического героя сейчас не панорамно, здесь представлен особый спектр зрительных впечатлений, приближенный к возможностям реального восприятия мира, это своего рода «угол зрения», где высшая точка видения – небо с плывущими по нему облаками, низшая – дрожанье вод, и дальняя перспектива – берега:

Что видимо очам – сей пламень облаков,

По небу тихому летящих,

Сие дрожанье вод блестящих,

Сии картины берегов

В пожаре пышного заката –

Сии столь яркие черты –

Легко их ловит мысль крылата,

И есть слова для их блестящей красоты.

(курсив – в первоисточнике)

В этом фрагменте соединяется видение и знание героя: видимый мир залит пламенем облаков и пожаром заката, но провиденциальное знание и «мысль крылата» угадывает за световым фоном очертания окружающего мира: «тихое небо», «движение вод», «картины берегов». Образ заката порождает выделенный автором, а потому несущий особую семантическую нагрузку, мотив «блестящей красоты», словно насыщенный отдельными чертами уже замеченными лирическим героем: пламень – пожар – блестящие воды – яркие черты.

Но то, что слито с сей блестящей красотою –

Сие столь смутное, волнующее нас,

Сей внемлемый одной душою

Обворожающего глас,

Сие к далекому стремленье,

Сей миновавшего привет

(Как прилетевшее незапно дуновенье

От луга родины, где был когда-то цвет,

Святая молодость , где жило упованье),

Сие шепнувшее душе воспоминанье

О милом радостном и скорбном старины,

Сия сходящая святыня с вышины,

Сие присутствие Создателя в созданье –

Какой для них язык?..

Лирическое событие, в основе которого лежит идея дива / чуда, постепенно готовит чудесное преображение субъекта лирического высказывания. Оторвавшись от земных возможностей «языкового плена», он приобщается к сверхвербальному, сакральному диалогу с мирозданием. Он слышит «обворожающего глас», «миновавшего привет», «шепот воспоминанья». Заявленный раннее мотив пророчества преобразует возможности духовного диалога и создает условие для величайшего прови дения: присутствия Создателя в созданье. В этом контексте воспоминание о «святой молодости» , соотносимое с образом цветущего луга родины, теряет реально биографические черты и наполняется общечеловеческим смыслом, вызывая ассоциации с райским миром, являющимся святой колыбелью всего человечества. О постепенном зарождении в лирической медитации высшего таинственного смысла, который становится доступен сознанию героя, свидетельствует появление курсивного блока, создающего возможность для вдумчивого постижения природы словесного образа.

Если восстановить динамику преображения лирического героя, то можно обнаружить постепенное движение от земной, человеческой системы ценностей к надземной, провиденциальной. Его путь от знания к пророческому видению проходит границу обессиленного безмолвия, сокрытого в телесной замкнутости болезненного чувства. За этой границей следует прорыв к сверхзнанию и постижению тайной природы молчания: «И лишь молчание понятно говорит». Молчание осмыслено как один из глобальных законов жизни. Душа, возносящаяся к горним высотам Божественного мира, постигает основную тайну бытия. Финальный мотив душевного полета («Горе душа летит…») придает особый смысл жанровому подзаголовку, семантика которого не только фиксирует идею незавершенности, фрагмента, но и значение «отрыва», преодоления телесности и вещественности, переход к высшим основам бытия. Сейчас преодолеваются и законы телесности, и границы видимого мира. Лирическая медитация, пронзая горний мир в финале стихотворения, образует сакрально ценностную вертикаль. Как только она определена – словесное событие обретает абсолютную внесловесную ценность. «Говорящее молчание» становится концентратом душевных и умственных сил, итогом стяжения мысли на единственно ценностном явлении: присутствии Создателя в созданье.

Процесс выражения невыразимого в лирическом движении мысли стихотворения Жуковского сродни инициальному поэтапному погружению в тайны бытия: от отстраненного восприятия мира к стремлению слияния с ним. В лиминарном (пограничном) состоянии возникает дисгармония между духовной и телесной субстанциями и воспаляется болевая точка «болезненного чувства». Высшей сферой постижения сущности бытия становится прапамять о райском мире и слияние с Божественной сутью мироздания. Мотив вздоха («Все необъятное в единый вздох теснится») наполняет финал текста жизненным дыханием, жизнь предстает в ее грандиозной необъятной полноте. Вдох/выдох – есть ритм жизни, вписанной в промежуток от первого вдоха до последнего. Вздох – напряженный, осознанный, размеренный и затяжной жест слияния с дуновением Божественного мира. Этим «вздохом» наполнен словесный жест финала, он есть напоминание о божественной природе происхождения человека: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни» (Быт. 2, 7). Грандиозность прозрения сливается с мотивом «теснения», придающего философии «говорящего молчания» сакрально значимую концентрацию Божественного смысла. Удивительно точно лирическое движение мысли стихотворения Жуковского отражает центральные идеи священнобезмолвия мистического богословия, сформулированного исихастами: постижение божественного первосмысла через приобщение ума и сердца к Богу, прозрение райского мира, особая практика дыхания, позволяющая сконцентрироваться на внутреннем прозрении. «Говорящее молчание» у Жуковского наполняется внутренним Божественным смыслом красоты и совершенства мира.

Литература

Видмарович Н. Священнобезмолвие в древнерусской литературе. Zagreb, 2003.

Деррида Ж. Эссе об имени. Перевод с французского Н. А. Шматко. М., СПб., 1998.

Жуковский В.А. Полное собрание сочинений и писем в 20-ти тт. Т.2. М., 2000.

Иоанн Лествичник. Лествица, возводящая на небо. М. 1997. Репринт 1862.

Канунова Ф.З., Айзикова И.А. Нравственно-эстетические искания русского романтизма и религия (1820 – 1840-е гг.). Новосибирск, 2003.

Лосев А.Ф. История античной эстетики. Ранний эллинизм. Харьков, М., 2000.

Тодд У.М. III Дружеское письмо как литературный жанр в пушкинскую эпоху / Пер. с англ. И.Ю. Куберского. СПб., 1994.

Трофимов, Е. А. Иконография «Невыразимого» // Вопросы онтологической поэтики. Потаенная литература. Исследования и материалы. Иваново, 1998 // http://uchcom.botik.ru/az/lit/coll/ontolog1/02_trof.htm

Христианство. Энциклопедический словарь: В 2-х тт. Т. 1. 1993.

Янушкевич А.С. Книги по истории и теории российской словесности в библиотеке В.А. Жуковского // Библиотека В.А. Жуковского в Томске: В 2-х ч. Томск. 1978. Ч. 1. С. 27 – 51.

Янушкевич А.С. В Мире Жуковского. М., 2006.

Афанасьева Э.М. Арзамасское имя: ритуально-мифологические основы эстетической шутки // Сибирский филологический журнал. 2007, № 3. С. 9 – 17.

«Невыразимое» (Отрывок) Василий Жуковский

Что наш язык земной пред дивною природой?
С какой небрежною и легкою свободой
Она рассыпала повсюду красоту
И разновидное с единством согласила!
Но где, какая кисть ее изобразила?
Едва-едва одну ее черту
С усилием поймать удастся вдохновенью…
Но льзя ли в мертвое живое передать?
Кто мог создание в словах пересоздать?
Невыразимое подвластно ль выраженью?..
Святые таинства, лишь сердце знает вас.
Не часто ли в величественный час
Вечернего земли преображенья,
Когда душа смятенная полна
Пророчеством великого виденья
И в беспредельное унесена, -
Спирается в груди болезненное чувство,
Хотим прекрасное в полете удержать,
Ненареченному хотим названье дать -
И обессиленно безмолствует исскуство?
Что видимо очам - сей пламень облаков,
По небу тихому летящих,
Сие дрожанье вод блестящих,
Сии картины берегов
В пожаре пышного заката -
Сии столь яркие черты -
Легко их ловит мысль крылата,
И есть слова для их блестящей красоты.
Но то, что слито с сей блестящей красотою -
Сие столь смутное, волнующее нас,
Сей внемлемый одной душою
Обворожающего глас,
Сие к далекому стремленье,
Сей миновавшего привет
(Как прилетевшее незапно дуновенье
От луга родины, где был когда-то цвет,
Святая молодость, где жило упованье),
Сие шепнувшее душе воспоминанье
О милом радостном и скорбном старины,
Сия сходящая святыня с вышины,
Сие присутствие создателя в созданье -
Какой для них язык?.. Горе? душа летит,
Все необъятное в единый вздох теснятся,
И лишь молчание понятно говорит.

Анализ стихотворения Жуковского «Невыразимое»

Василий Жуковский по праву считается одним из основоположников русского романтизма. Именно благодаря ему в русско2й литературе появилось это исконно европейское литературное направление, обладающее особым очарованием и простотой. В духе романтизма Жуковским создано множество произведений, одним из которых является элегия «Невыразимое», написанная летом 1819 года.

Ранее поэт уже неоднократно прибегал к жанру элегии, считая, что он наиболее точно подходит для выражения самых сокровенных мыслей. Поэт в своих литературных произведениях нередко предавался философским рассуждениям, с помощью которых пытался добраться до сути мироздания. Но даже этот блистательный поэт, которому была оказана часть стать учителем и чтецом при императорском дворе, честно признавался, что порой не в силах подобрать нужные слова, чтобы рассказать о том, что именно он видит.

Подобное несовершенство русского языка – основной лейтмотив стихотворения «Невыразимое», в котором поэт задается вопросом: «Что наш язык земной пред дивною природой?» . Автор не перестает удивляться, «с какой небрежною и легкою свободой она рассыпала повсюду красоту», но нет в мире таких слов, чтобы поведать об этом окружающим.

Более того, Жуковский убежден, что люди видят лишь небольшую часть той роскоши и красоты, которую дарит им окружающий мир. Какие-то отдельные черты и образы, не позволяющие получить полную картину мироздания, все же заставляют особо поэтические натуры слагать стихи и восхвалять то немного, что им удалось увидеть и постичь. «Едва-едва одну ее черту с усилием поймать удастся вдохновенью», — отмечает поэт, сожалея о том, что сама природа не сумела наделить людей возможностью замечать то, насколько она прекрасна и совершенна в своей чистоте. «Святые таинства, лишь сердце знает вас», — отмечает поэт, подчеркивая, что душа каждого человека распахнута настежь и готовя впустить в себя очарование полей и лесов, рек и озер. Но это совсем не означает, что разум готов откликнуться на душевные порывы и преобразить их в слова, достойные увиденного. Чаще и вовсе бывает все наоборот, и человек, когда-то восхищавшийся, глядя на «пламень облаков, по небу тихому летящих», теперь проходит мимо этого прекрасного явления, даже не поднимая головы. У него свои проблемы и невзгоды, его сердце молчит, а разум занят решением насущных проблем. Поэтому душа наполняется скорбью и суетой, а не возвышенными чувствами, которые дарит каждому из нас окружающий мир, не требуя ничего взамен.

К сожалению, человек устроен таким образом, что начинает ценить то, что имел, лишь после того, как это теряет . Жуковский к таким невозвратным потерям относит собственную молодость, которая прошла не в суетливом Петербурге, а тихом сельском имении Тульской губернии, где родился и вырос поэт. Именно так он открыл для себя удивительный мир родной природы, научился черпать в ней вдохновение и чувствовать ту красоту, которой так щедры луга и поля, зеленые рощи и заснеженные равнины. Эти ощущения поэт смог не только запомнить и сохранить в своем сердце, но и пронести сквозь всю жизнь, улавливая «дуновенье от луга родины» даже среди городской суеты. Но даже обладая столь чутким и открытым сердцем, а также огромным литературным даром, поэт все же признается, что не готов взять на себя миссию донести до людей все то, что они испытывает при виде одинокой березки или же теплого летнего дождя. «Все необъятное в единый вздох теснится, и лишь молчание понятно говорит», — убежден Жуковский, считая, что нет таких слов, которые бы позволили ему выразить чувства.

Элегия МОРЕ (1822 г.) Безмолвное море, лазурное море, Стою очарован над бездной твоей. Ты живо; ты дышишь; смятенной любовью, Тревожною думой наполнено ты. Безмолвное море, лазурное море, Открой мне глубокую тайну твою: Что движет твое необъятное лоно? Чем дышит твоя напряженная грудь? Иль тянет тебя из земныя неволи Далекое светлое небо к себе?.. Таинственной, сладостной полное жизни, Ты чисто в присутствии чистом его: Ты льешься его светозарной лазурью, Вечерним и утренним светом горишь, Ласкаешь его облака золотые И радостно блещешь звезда́ми его. Когда же сбираются темные тучи, Чтоб ясное небо отнять у тебя - Ты бьешься, ты воешь, ты волны подъемлешь, Ты рвешь и терзаешь враждебную мглу... И мгла исчезает, и тучи уходят, Но, полное прошлой тревоги своей, Ты долго вздымаешь испуганны волны, И сладостный блеск возвращенных небес Не вовсе тебе тишину возвращает; Обманчив твоей неподвижности вид: Ты в бездне покойной скрываешь смятенье, Ты, небом любуясь, дрожишь за него. Элегия (жалобная песня) - лирическое стихотворение, передающее глубоко личные переживания человека, проникнутые настроением грусти и медитации (углублённое размышление). Любимый жанр романтиков. Море – первичный источник жизни, образ матери, символ прекращения, возрождения и подсознания (Тресиддер). Стихийность, непредсказуемость, опасность, сила, красота, величие. Любимый образ романтиков. (иллюстративный ряд) Вода: озёра – двусторонние зеркала, разделяющие естественный и сверхъестественные миры. Смысл повтора «море»? (напевность, элегичность) Найдите эпитеты, характеризующие море и дайте им толкование.Безмолвное – беззвучное? молчаливое? – олицетворение. Священное – культ немоты, обет молчания. Лазурное – светлосинее, цвет неба. Как характеризует море гипербола бездонность? Бездна – опасность, тайна, мистика, первородная бездна хаоса. Как характеризует море тот факт, что ЛГ очарован им? Море властно над человеком, и власть его за пределами рацио, это власть сверхъестественная, власть подсознание над сознанием. Какие тропы использует автор во 2,3 строках? С какою целью? Эпитеты, олицетворения. Море не просто уподобляется человеку, оно живо и самоценно, оно одухотворено, потому что мыслит и любит. Как вы понимаете суть вопросов, которые задаёт морю ЛГ? Его интересует тайна моря, что им движет, а именно законы природы, законы мироздания. Ответ дан в форме риторического вопроса с многоточием. Почему такой синтаксис?Сомнение. Так что же движет морем? Тяга к небу. Зачем морю небо? Оно наполняется его жизнью, его чистотой. Какие характеристики получает образ неба? Каким становится море благодаря небу? Эпитеты и метафоры света, огня, золота. Почему море страдает без неба и боится его потерять? Оно чисто только «в присутствие чистом его». Однако элегия – философский жанр, и понимать её буквально нельзя. Аллегорическая пространственная вертикаль земля – море – небо выводит нас на философский уровень понимания стих-я. Земля – жизнь земная, плоть; море – душа человека, его подсознание; небо – жизнь духовная, идеальная.Что движет человеческую душу к миру идеальному, духовному, почему человеку мало жить земной жизнью здесь и сейчас? Как назвать этот закон? В природе это можно назвать «законом отражения», а в человеческой жизни «законом подобия»(создал Бог по образу и подобию, подобие же было утрачено, цель человеческой жизни – вернуть подобие). В человеческой природе заложено стремление к совершенству, к идеалу, не просто стремление, а любовь к идеалу (смятенной любовью, финал элегии).Стремление к идеалу – это и есть главная романтическая идея. НЕВЫРАЗИМОЕ(1819 г.) (Отрывок) Что наш язык земной пред дивною природой? С какой небрежною и легкою свободой Она рассыпала повсюду красоту И разновидное с единством согласила! Но где, какая кисть ее изобразила? Едва-едва одну ее черту С усилием поймать удастся вдохновенью... Но льзя ли в мертвое живое передать? Кто мог создание в словах пересоздать? Невыразимое подвластно ль выраженью?.. Святые таинства, лишь сердце знает вас. Не часто ли в величественный час Вечернего земли преображенья, Когда душа смятенная полна Пророчеством великого виденья И в беспредельное унесена, - Спирается в груди болезненное чувство, Хотим прекрасное в полете удержать, Ненареченному хотим названье дать - И обессиленно безмолвствует искусство? Что видимо очам - сей пламень облаков, По небу тихому летящих, Сие дрожанье вод блестящих, Сии картины берегов В пожаре пышного заката - Сии столь яркие черты - Легко их ловит мысль крылата, И есть слова для их блестящей красоты. Но то, что слито с сей блестящей красотою - Поэт продолжает в этом стих-и рассуждать о природе, мироздании. Какие характерные для романтизма мотивы и образы встречаются в этом стихотворении? Жанр отрывок – незаконченность как принцип. Есть вещи, о которых нельзя сказать всё. Жанр подтверждает заглавие. Невыразимое. Мост между мыслью, идеей, образом и словом не всегда прочен, крепок. «Мысль изречённая есть ложь» Тютчев. Язык несовершенен. В первой строке и вопросе есть противопоставление: язык – дивная природа. Именно природа невыразима. Почему? Как описывает поэт природу? Она прекрасна и гармонична. Красота и гармония индивидуальные и сложные явления, их трудно описать. Как понимаете вопросы, которыми задаётся поэт? Способно ли творчество, искусство передать (выразить) красоту природы? Главный вопрос – синтаксис аналогичен предыдущему стих-ю. Ответ: познать разумом нельзя. Только почувствовать сердцем. Сердечное знание – это особое познание мира. Почему вечер описан как время творчества? Время пограничное, близкое бессознательным снам, когда сердце сильнее разума, тогда возможно и пророчество. Тогда открывается иное пространство – «беспредельное», таинственное, идеальное. Назовите характерные черты романтического пейзажа. Этот пейзаж возможно описать. Что не поддаётся выражению? Сие столь смутное, волнующее нас, Сей внемлемый одной душою Обворожающего глас, Сие к далекому стремленье, Сей миновавшего привет (Как прилетевшее незапно дуновенье От луга родины, где был когда-то цвет, Святая молодость, где жило упованье), Сие шепнувшее душе воспоминанье О милом радостном и скорбном старины, Сия сходящая святыня с вышины, Сие присутствие создателя в созданьи - Какой для них язык?.. Горе́ душа летит, Все необъятное в единый вздох теснятся, И лишь молчание понятно говорит. Далёкое, неопределённое, нематериальное, святое, божественное, Бог. Молчание тоже язык.

Тема урока:

Творческие судьбы В.А. Жуковского и К.Н. Батюшкова. Элегии «Море», «Невыразимое», как поэтический манифест Жуковского.

Цели:

Образовательные

Познакомить с биографией и творчеством В.А. Жуковского и К.Н. Батюшкова.

Выявить художественную идею стихотворения «Невыразимое» - отрицание возможности словесного обозначения сложного, смутного, противоречивого состояния души; смысла подзаголовка «отрывок», дающего представление о потоке душевной жизни, не имеющем начала и конца.

Выявить художественную идею элегии «Море», проявляющейся в ирреальной устремленности «мировой души» ко всеобщему единству и целостности, которую не удается восстановить.

Развивающие

Развивать навык выразительного чтения.

Совершенствовать навыки анализа лирического произведения.

Воспитательные

Воспитывать любовь к литературе, развивать эстетические чувства.

Оборудование:

Учебник, видеоролик, звуковые записи.

Ход урока

Начало урока, постановка целей.

Мы продолжаем изучать важнейшее литературное направление начала XIX века – романтизм, и сегодня темой нашего урока станет жизнь и творчество двух видных русских поэтов-романтиков – Василия Афанасьевича Жуковского и Константина Николаевича Батюшкова.

Начало романтизма в русской поэзии неразрывно связано с именами этих двух знаменитых поэтов. Их творчество невозможно назвать ни тождественным, ни кардинально противостоящим друг другу. В чём их различие? Что их объединяет? Каково их место в русской литературе? Всё это мы постараемся выяснить в процессе сегодняшнего урока.

Откройте тетради, запишите число, классная работа, тема урока: Творческие судьбы В.А. Жуковского и К.Н. Батюшкова. Элегии «Море», «Невыразимое», как поэтический манифест Жуковского.

Работа над темой.

Работать на этот раз вы будете самостоятельно, на основе материала учебника, с которым вы ознакомились дома. Работать вы будете в малых группах, каждая группа получит своё задание. Всего у нас будет 6 групп.

Раздача индивидуальных заданий.

На основе материала учебника составьте краткую биографическую справку о В. А. Жуковском (основные события жизни).

На основе материала учебника расскажите о личности В. А. Жуковского (составьте нравственный портрет).

На основе материала учебника расскажите о вкладе В. А. Жуковского в русскую литературу.

На основе материала учебника составьте хронологическую таблицу по биографии К. Н. Батюшкова

Составьте представление о личности К. Н. Батюшкова на основе «автопортрета»

Тезисно выпишите основные особенности поэзии К. Н. Батюшкова (на материале карточек)

Работу выполните письменно, по завершении я буду спрашивать. На работу отводится 10 мин.

Самостоятельная работа.

Проверка самостоятельной работы.

Сделайте вывод: что объединяет творческие и человеческие судьбы В. А. Жуковского и К. Н. Батюшкова?

Ученики:

Творчески - они оба романтики, они чувствовали себя создателями "новой" литературы, Батюшков занимался не только практикой, но и теорией романтизма. Пушкин учился у обоих, особенно у Батюшкова - "благозвучию". И Жуковский, и Батюшков были склонны к философской тематике - но у молодого Батюшкова была еще легкая любовная лирика.

Батюшков и Жуковский оба были участниками войны 1812 года, оба состояли в литературном обществе "Арзамас".

В представлении Жуковского, романтизм – это все-таки развитие основ классицизма и сентиментализма, и в отличие от своего друга, его лирике не чужды эти направления. Стихотворения Жуковского более кроткие и спокойные, в них нет эмоциональных накалов и сильных проявлений чувств. И нельзя забывать о религиозном смысле в творчестве Жуковского, темы его стихотворений напрямую связаны с поиском высших истин. Ему больше присуща таинственность и мистичность, в отличие от более прямолинейного и реалистичного Батюшкова.

А. Жуковский всегда придерживался мнения, что искусство должно отражать не происходящие в действительности события, а те душевные переживания и настроения, которые эти события вызывают в человеке.

Эти принципы Жуковский сформулировал в 1819 году в стихотворении « Невыразимое», которое стало его поэтическим манифестом. Он был первым из русских писателей, кто заинтересовался психологией и движениями человеческой души, внутренним миром.

Отчасти это было связано с тем, что реальность Жуковскому не всегда нравилась, он не разделял многих политических идей России. Но именно такой подход к литературе позволяет называть его первым русским поэтом-романтиком. Жуковский пытается создать идеальный национальный характер, ту самую непостижимую русскую душу, отличающуюся чистотой, кроткостью и покорностью судьбе.

Найдите в учебнике это стихотворение. Звучит запись стихотворения.

(Отрывок)

Что наш язык земной пред дивною природой?
С какой небрежною и легкою свободой
Она рассыпала повсюду красоту
И разновидное с единством согласила!
Но где, какая кисть ее изобразила?
Едва-едва одну ее черту
С усилием поймать удастся вдохновенью...
Но льзя ли в мертвое живое передать?
Кто мог создание в словах пересоздать?
Невыразимое подвластно ль выраженью?..
Святые таинства, лишь сердце знает вас.
Не часто ли в величественный час
Вечернего земли преображенья,
Когда душа смятенная полна
Пророчеством великого виденья
И в беспредельное унесена, -
Спирается в груди болезненное чувство,
Хотим прекрасное в полете удержать,
Ненареченному хотим названье дать -
И обессиленно безмолствует исскуство?
Что видимо очам - сей пламень облаков,
По небу тихому летящих,
Сие дрожанье вод блестящих,
Сии картины берегов
В пожаре пышного заката -
Сии столь яркие черты -
Легко их ловит мысль крылата,
И есть слова для их блестящей красоты.
Но то, что слито с сей блестящей красотою -
Сие столь смутное, волнующее нас,
Сей внемлемый одной душою
Обворожающего глас,
Сие к далекому стремленье,
Сей миновавшего привет
(Как прилетевшее незапно дуновенье
От луга родины, где был когда-то цвет,
Святая молодость, где жило упованье),
Сие шепнувшее душе воспоминанье
О милом радостном и скорбном старины,

Сия сходящая святыня с вышины,
Сие присутствие создателя в созданье -
Какой для них язык?.. Горе́ душа летит,
Все необъятное в единый вздох теснится,
И лишь молчание понятно говорит.

Почему, по мысли Жуковского, в языке есть слова для описания «ярких черт» природы и нет слов для выражения чувств, душевных движений? Найдите цитаты, подтверждающие эту мысль автора.

Объясните, как вы понимаете выражения: «Но льзя ли в мертвое живое передать?»; «присутствие Создателя в созданье»; «лишь молчание понятно говорит».

Почему человеческий язык бессилен выразить словами Божественную сущность природы?

Какое назначение в человеческой жизни имеет искусство? Каковы его выразительные возможности?

В каких отношениях, по мнению поэта, находятся природа, мысль, душа и слово?

Какова основная мысль стихотворения?

Ученики:

Объективный мир природы - не есть то, что должно изображать искусство, не есть нечто подлинное. Искусство призвано передавать лишь то невыразимое душевное волнение, те зыбкие оттенки настроений, которые составляют суть внутренней жизни сознания и для которых внешняя природа является лишь условным возбудителем, поводом.

Просмотр видеозаписи.(анализ стихотворения)

Совпало ли наше мнение, с тем, что говорится в видеозаписи?

В элегии «Невыразимое» поэт сожалеет о том, что человеческий язык слишком беден, чтобы воссоздать словом область мысли и чувства, что невыразимое не может быть подвластно выраженью. По мысли В. А. Жуковского, слово может схватывать лишь внешнее, видимое очами. Но оно не способно к выражению высшего в человеке - его души, не может уловить «Создателя в созданье».

Во второй половине 1810-х – начале 1820-х годов в творчестве Жуковского усиливаются романтические тенденции. Одним из важнейших романтических манифестов Жуковского является элегия «Море».

Найдите в учебнике стихотворение В. А. Жуковского «Море». Прослушайте аудиозапись чтения стихотворения. Постарайтесь сами также выразительно прочитать это стихотворение.

Море

Элегия

Стою очарован над бездной твоей.

Ты живо; ты дышишь; смятенной любовью,

Тревожною думой наполнено ты.

Безмолвное море, лазурное море,

Открой мне глубокую тайну твою.

Что движет твое необъятное лоно?

Чем дышит твоя напряженная грудь?

Иль тянет тебя из земныя неволи

Далекое, светлое небо к себе?..

Таинственной, сладостной полное жизни,

Вечерним и утренним светом горишь,

Ласкаешь его облака золотые

И мгла исчезает, и тучи уходят,

Но, полное прошлой тревоги своей,

Ты долго вздымаешь испуганны волны,

Ты в бездне покойной скрываешь смятенье,

Какие впечатления остались у вас от этого стихотворения? Каким настроением оно проникнуто?

Обратите внимание на подзаголовок: «элегия». Почему автор относит произведение именно к этому жанру? Помните, что элегия – грустное лирическое стихотворение, содержащее, как правило, философские размышления, раздумья, воспоминания. Так о чём же размышляет лирический герой стихотворения?

Какова основная тема элегии?

Ученики:

Главной темой элегии Жуковского «Море» является изображение двух миров - моря и неба. Так автор воплощает в своем произведении идею романтического двоемирия. Как известно, мир для романтиков делился на две части: «здесь» и «там». «Там» и «здесь» - это антитеза (противопоставление), эти категории соотносятся как идеал и действительность. Презираемое «здесь» - это современная действительность, где торжествует зло и несправедливость. «Там» - некая поэтическая действительность, которую романтики противопоставляли реальной действительности.

Какие образы противопоставлены в элегии?

Ученики:

Море

Небо

Какое слово свидетельствует о состоянии души лирического героя, наблюдающего величественную картину?

Ученики:

«Стою очарован над бездной твоей».

ОЧАРОВАН

ИСТОЧНИКОМ ОЧАРОВАНИЯ ЛИРИЧЕСКОГО «Я» СТАНОВЯТСЯ ИЗМЕНЕНИЯ В «ПОВЕДЕНИИ» ПРИРОДНЫХ СТИХИЙ.

Каково море в спокойном состоянии?

Ученики:

Безмолвное, лазурное, бездна, живо, дышишь смятенной любовью, тревожною думой наполнено ты, тайна, необъятное лоно, напряженная грудь, чисто, вечерним и утренним светом горишь, ласкаешь его облака золотые, радостно блещешь звездами его.

А какое оно в бурю?

Ученики:

Бьешься, воешь, волны подъемлешь, рвешь и терзаешь враждебную мглу.

Море после бури?

Ученики:

Полное прошлой тревоги, вздымаешь испуганны волны, обманчив твоей неподвижности вид: в бездне покойной скрываешь смятенье, небом любуясь, дрожишь за него.

Какие художественные средства позволяют представить море как живое существо?

Ученики:

Размышляя о море как части природы, поэт обращается к приему олицетворения, наделяет море человеческими качествами: величием, силой, способностью думать и реагировать на обстоятельства, любить и ненавидеть, тревожиться и радоваться, принимать решения.

Как передано состояние бушующего моря?

Ученики:

Шум волн передан с помощью аллитерации: Ты бьешься, ты воешь, ты волны подъемлешь, Ты рвешь, ты терзаешь враждебную мглу…Создается иллюзия шипения кипящих, клокочущих волн.

Каким изображено небо? Что символизирует небо в стихотворении «Море»?

Ученики:

Далекое, светлое, таинственной, сладостной полное жизни, чистое, светозарная лазурь, темные тучи, ясное, сладостный блеск небес.

Образ неба, всегда знаменовавший собой бесконечность в произведениях В. Жуковского.

Какие миры олицетворяют море и небо?

Ученики:

Небо – мир идеальный.

Море – мир реальный.

Почему описанию переменчивого моря уделено больше внимания, чем описанию неба?

Ученики:

Море близко душе поэта так, как могут быть близки друг другу равноправные и равновеликие стихии: морская бездна и бездна лирического «я».

Каков смысл порыва морской стихии к небу?

В данном стихотворении картины состояния моря связаны с настроением, миром эмоций и чувств человека (полны «тревожной думы»). Таким образом, образ моря символизирует человека, погруженного в реальную действительность, находящегося «здесь». Образ неба, соответственно, воплощает желанное «там» . Риторические вопросы, задаваемые морю («Что движет твое необъятное лоно? / Чем дышит твоя напряженная грудь?»), связывают картины природы с философскими раздумьями о смысле человеческой жизни.

Стихотворение «Море» построено в соответствии с заложенной в нем идеей. Это не столько описание природных явлений, сколько особый лирический сюжет. В нем наблюдается движение, развитие состояния лирического героя, следящего за изменениями, которые происходят с морем. Но еще важнее то. что за этим стоит динамика внутреннего состояния самого моря, его души. Этот внутренний сюжет можно разделить на три части; «Безмолвное море» - 1-я часть; «Буря» - 2-я часть; «Обманчивый покой» - 3-я часть. В соответствии с ними проследим за развитием художественной мысли стихотворения.

В 1-й части рисуется прекрасная картина «лазурного моря», спокойного и безмолвного. Но «чистота» и ясность присуща морской душе «в присутствии чистом» «далекого светлого неба»:

Ты чисто в присутствии чистом его:

Ты льешься его светозарной лазурью,

Вечерним и утренним светом горишь.

Ласкаешь его облака золотые "

И радостно блещешь звездами его.

Небо здесь не просто воздушная стихия, простирающаяся над морской бездной. Это символ - выражение мира иного, божественного, чистого и прекрасного.

2-я часть стихотворения приоткрывает завесу над этой тайной. Мы видим душу моря, раскрывающуюся во время бури. Оказывается, когда пропадает свет неба и сгущается мгла, море, погруженное во тьму, начинает рваться, биться, око исполнено тревоги и испуга:

Когда же сбираются темные тучи,

Чтоб ясное небо отнять у тебя -

Ты бьешься, ты воешь, ты волны подъемлешь,

Ты рвешь и терзаешь враждебную мглу...

Оказывается, что и море, подобно человеку, страдает на земле, где все изменчиво и непостоянно, полно утрат и разочарований. Только там - в небе - все вечно и прекрасно. Вот почему туда тянется море, как и душа поэта, стремящегося разорвать земные узы. Море любуется этим далеким, светозарным небом, «дрожит» за него, то есть боится потерять навсегда. Но соединиться с ним морю не дано.

Эта мысль становится понятной лишь в 3-й части стихотворения, где «возвращенные небеса» уже не могут полностью восстановить картину покоя и безмятежности:

И сладостный блеск возвращенных небес

Не вовсе тебе тишину возвращает;

Обманчив твоей неподвижности вид:

Ты в бездне покойной скрываешь смятенье.

Ты, небом любуясь, дрожишь за него.

Так раскрывается для лирического героя тайна моря. Теперь понятно, почему в его «бездне покойной» скрывается смятенье. Но остается смятение поэта, стоящего перед неразрешимой загадкой бытия, тайной мироздания.

Художественное новаторство Жуковского в стихотворении «Море» не осталось незамеченным в русской поэзии. Вслед за ним, романтическую картину морской стихии рисовали многие великие русские поэты, например, Пушкин в стихотворении 1824 года «Море», Лермонтов в своем знаменитом «Парусе», Тютчев в стихотворении «Как хорошо ты, о море ночное..,». Но в каждом из них образ моря - не только романтический символ, но и то, что помогает автору выразить свои мысли, чувства и настроения.

Отношение романтика к слову

Идейно-эстетическая платформа Жуковского-романтика основана на таких философских позициях:

Поэзия - это Божественный дар, имеющий особую духовную власть, помогающий видеть в земном мире черты вечного, пробуждать в человеке стремление к идеалу.

Лирическое «я» в романтической поэзии - это не маска, надеваемая поэтом в зависимости от жанра, а устойчивый образ, отражающий мировосприятие поэта.

Душа поэта необъятна и находится одновременно в двух мирах: реальном и идеальном. Слово передает не конкретные картины мира, а ощущения от них, высокие чувства, освобождающие душу от мирской суеты.

В описании мирских картин преобладает зыбкость очертаний, предметы размыты, неопределенны. Поэту важны не сами предметы, а их проекция на чувства, состояния души. Поэтому поэты-романтики подбирают слова, вызывающие определенные эмоциональные ощущения.

Поэты-романтики расширили словарь русской лирики, обнаружив в словах дополнительные смыслы, способные передавать переживания и настроения.

Итог урока

Жуковский первым в русской поэзии сумел раскрыть тонкости внутреннего мира человека, глубину и подлинность его эмоциональных переживаний, сложность чувств и настроений. Новаторство поэта - в изображении романтического образа природы, который отражает движения души, ее тонкую внутреннюю организацию. Образы и чувства, неясные очертания романтического мира Жуковского в дальнейшем по-своему преломились в лирике русских символистов, которые искали нужные слова для передачи неясных, таинственных граней человеческой души.

Домашнее задание

Выучить наизусть стихотворение «Море» или «Невыразимое» (по выбору).

В.А. Жуковский всегда придерживался мнения, что искусство должно отражать не происходящие в действительности события, а те душевные переживания и настроения, которые эти события вызывают в человеке.

«Невыразимое» как поэтический манифест Жуковского

Эти принципы Жуковский сформулировал в 1819 году в стихотворении Невыразимое , которое стало его поэтическим манифестом. Он был первым из русских писателей, кто заинтересовался психологией и движениями человеческой души, внутренним миром.

Отчасти это было связано с тем, что реальность Жуковскому не всегда нравилась, он не разделял многих политических идей России. Но именно такой подход к литературе позволяет называть его первым русским поэтом-романтиком.

Романтизм его, посвященный описанию всего таинственного и загадочного, особенно хорошо заметен в балладах. Людмила , написанная по сюжету баллады Г. Бюргера Ленора, максимально включает в себя лиризм Жуковского и его стремление наделять поэтичностью все вокруг.

Жуковский пытается создать идеальный национальный характер, ту самую непостижимую русскую душу, отличающуюся чистотой, кроткостью и покорностью судьбе.

Людмила становится девушкой верной и нежной, сердце ее наполнено светлой грустью. Жуковский создает ее образ подобно тем, которые использовались в сказках или народных песнях.

Эти же образы и сюжет позднее переосмысляются в балладе Светлана : хоть невесте вновь является призрак жениха, на самом деле он не умирал - это лишь обман и попытка искушения; смерть героев в балладе оборачивается их счастливым соединением.

Светлана не ругает судьбу за свои проблемы, она набожна и безгрешна, поэтому темные силы не способны погубить ее душу. Ужасы - лишь испытание для ее веры.

Действие этой баллады заканчивается ранним утром, сказочный финал со свадьбой опровергает традиционную трагическую схему построения баллад.

В этом выражается оригинальность баллад Жуковского - взяв из немецких образцов жанра главное, он переосмысляет их по своему разумению. Баллада Светлана посвящена Жуковским А.А. Протасовой, которую он называл музой.

Элегия «Море»

К философской лирике можно отнести элегию Море , посвященную рассуждениям лирического героя о тайне, скрытой под толщей воды.

Он сравнивает тайну моря и тайну неба, приходя к выводу, что море - это символ человеческой души, оно обязано победить враждебные небесные тучи. Лирический герой рассказывает о море, как о живом существе, способном к борьбе.

Жуковский - переводчик

После 1830 года Жуковский занимается преимущественно переводами. Именно ему принадлежат переводы с немецкого: драма Ф. Шиллера Орлеанская дева и его же баллады; а также Одиссея Гомера - с древнегреческого, Вергилия - с латыни, и часть поэмы персидского Фирдоуси Шахнаме.

Также он сумел донести до русского читателя множество произведений поэтов Англии (Скотта, Байрона, Томсона) и Франции (Лафонтена, Парни). Своим творчеством и переводческой деятельностью